КОММЕНТАРИЙ
заведующей кафедрой теории и истории культуры
Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств,
доктора философских наук, профессора, заслуженного деятеля науки РФ
Светланы Николаевны Иконниковой
10. 07. 2012
Доклад члена-корреспондента Российской академии наук, доктора культурологических наук, ректора СПбГУП с
Среди важных философских вопросов в докладе отмечены проблемы креативности системы образования, подготовки творческой, талантливой молодежи, способной решать инновационные задачи. Но автор ставит вопросы и другого рода. Как преодолеть инерционные процессы в образовании, которые решались привычным способом? И как, сохраняя преемственность, быть на уровне современных тенденций? Наконец, Александр Сергеевич рассматривал и такие проблемы, которые касались вопросов воспитания, потому что система образования предполагает не только научение и разработку определенных мыслительных схем, но и формирование типа личности. Как сформировать личность и преодолеть пороки? Как соединить особенность российской системы образования и глобальные тенденции? Какую роль в системе образования играет гуманитарное просвещение, религия, массовая культура? Какие перспективы в процессе образования получает личность? То есть в докладе рассмотрен целый круг философских, методологических, стратегических проблем.
Хочу сказать, что мне понравился общий тон доклада, озабоченность профессора А.С. Запесоцкого нерешенными проблемами. Участники Конгресса в последующем неоднократно ссылались на те или иные вопросы доклада и на секционных заседаниях. В частности, на секции философии и культуры, где я принимала участие, также рассматривались вопросы, которые были подняты в докладе Александра Сергеевича.
Еще один тезис, который мне кажется очень важным: процесс глобализации в его нынешней стадии придает особое значение проблемам культуры, ведет к возрождению и возрастанию роли культуры, которая становится главным фактором успеха или тормоза в решении проблем модернизации общества. От уровня культуры, духовных ценностей, особенностей менталитета и национального характера зависит развитие общества.
Как участник Конгресса, я разделяю основные идеи доклада. Но есть моменты, с которыми бы я поспорила. Первый момент. Мы в последнее время на разных встречах — и на Лихачевских чтениях в том числе — постоянно говорим о том, в каком обществе мы живем, как живем, чем живем? Мы не знаем, где живем. И ответа нет. Поэтому, конечно, то, что наше общество не европейское, — однозначно; не капиталистическое — однозначно; евразийское — тоже пока нет; социалистическое — где-то еще встречается. Это главное. И я согласна с тем, что вообще надо иметь в виду главное, потому что когда мы стесняемся говорить об успешности олигархов и чем-либо подобном и вообще обзываем их последними словами — это тоже неверно. То есть задавать вопросы по поводу того, в каком обществе мы живем, можно бесконечно. Но ответа нет. Хотелось бы, чтобы, задав вопрос, Александр Сергеевич попытался бы сделать чертеж этого общества. Тогда были бы видны лидеры, понятны качества личности, понятна требуемая пассионарность, по Гумилеву. Потому что не только при этногенезе, но и в поворотные периоды истории, когда страна, государство, цивилизация меняют свои курсы, всегда требуются пассионарии, лидеры, которые в какой-то степени владеют всем и передают это другим.
Второй момент. Нынешнее время как раз поворотное, и сейчас возникла необходимость формулировать формы и понятия гражданского общества. И заниматься этим должно именно образование. Потому что, и я с этим согласна, именно образование, то есть уровень компетентности в той или иной отрасли и в целом в государственном управлении, в отношении к общественным целям, воспитывает такие качества гражданского общества, которые становятся главными. Я уже полвека в системе образования и прекрасно вижу тенденции. То, что делается сейчас, — это бюрократизация образования. Я считаю, что внедрять разные УМК и тому подобное, которые сводят образование к стандарту, к супермаркету, нельзя. Его можно иметь как общее такое направление, чтобы преподаватель не просто приходил и рассказывал, так сказать, о своих проблемах, а говорил по делу. Поэтому УМК ориентирует нас на определенный стандарт, но не ограничивается им. Образование всегда было сильно лидерами, которых слушали и читали. Кого сейчас можно назвать лидерами? Нет лидеров в образовании. Ни в каких видах: ни физиков, ни химиков, ни лириков, ни филологов — никого. Был Лихачев, есть Гранин, но этого недостаточно.
И третий момент. В докладе это почти не звучало, но в последнее время мы все говорим о том, почему именно философия образования, а не просто онтология, гносеология и другие направления философии, начала привлекать к себе внимание. Потому что здесь ситуация меняется с появлением понятия культурного поворота. Это то, в чем сейчас проявляется наша отсталость, между прочим. Этим должны заниматься не только культурологи, но и антропологи, и социологи, а в принципе это касается всех. Мы страдаем от бескультурья, то есть полного несоответствия культурным нормам. Любые катастрофы возьмите — везде увидите человеческий фактор, связанный с ментальностью, корыстью, коррупцией или чем-либо еще. Здесь возникает вопрос: как это преодолеть?
Несмотря на спорные моменты, я хочу отметить, что мои коллеги, с которыми я много лет сотрудничаю, очень хорошо отзывались о докладе А.С. Запесоцкого. Это выступление Александра Сергеевича оказалось весьма удачным.
Другие докладчики ни слова не сказали о том, где мы живем. А для философии необходима эта объяснительная функция. Она не только что-то прогнозирует, но и говорит: «не делай так, а делай эдак». В связи с этим на ум приходит работа В. В. Розанова «Сумерки просвещения». То есть мы все имеем — и телевидение, и Интернет, и все остальное, но становимся дикарями. Но как же так? Просто можно стать дикарями в самых примитивных вещах. И это люди с дипломами и многим другим.
Александр Сергеевич уловил, так сказать, «горячую точку», нерв современной жизни. Мы можем говорить что угодно о медицине, о других отраслях, но все равно сходимся на проблеме культуры, подготовленности этих специалистов.
Мы не удовлетворены тем, что от нас уезжают специалисты. В том числе провинциалы из глубинки, которым мы даем льготы на образование, очень старательно учатся, получают образование и уезжают на Запад без возврата. Поэтому нельзя говорить о том, что учатся только москвичи. Наша система образования впитывает огромное количество проблем — и школьных, и родительских, и детских, а не сводится только к вопросу «платное/бесплатное». Я считаю, что чиновники в образовании, в том числе и новый министр, сплошь троечники. А мы с вами знаем, что такое троечник, это вообще называется «отстань и не мучай меня больше!» И когда они приходят к власти, становятся управляющими людьми, получается плохо. А нам нужны отличники.
Историю возникновения и развития Гуманитарного университета профсоюзов я знаю очень хорошо. И знаю, что за 20 лет ректорства А. С. Запесоцкого действительно сделано очень много, несмотря на то, что были трудные годы. Я могу сравнивать ваш вуз со многими вузами города, в том числе и со своим, и с большим университетом. Действительно здесь продвижение было очень значительным. Если говорить о модернизации в отдельно взятом вузе, как в отдельно взятой стране, то здесь она получилась. И достойное применение дипломов, достаточный уровень подготовки и экономистов, и юристов, и работников культуры — все это требует больших стараний. И здесь потрачено усилий больше, чем во всех других вузах. И особенно, конечно, я всегда поддерживала идею о проведении встреч студентов с выдающимися деятелями науки и культуры. У студентов в памяти это откладывается гораздо больше, чем какие-нибудь масскульты.
Я, конечно, поддерживаю эти усилия, но мне кажется, что все эти бакалавриаты убивают образование, а не совершенствуют его. И такой полигон, как СПбГУП, мог бы сказать, что это плохо. Для чего все это делается? Только для глобализации равенства дипломов. А на самом деле этого равенства нет. Хотелось бы, чтобы мы более критично относились к разным новациям: что-то полезное надо взять, а что-то оставить. Но это особый разговор.